«Ну, почему они нас так не любят?» - горестно восклицают россияне, наткнувшись на новость об очередной гадости, учинённой нам Западом. А новостей таких немало – то наших шпионов поймают, то туристов из отеля выгонят, то по-русски говорить не дают, – в Финляндии, вон, и вовсе додумались детей отнимать.

Насчёт детей - история особая. Каким-то удивительным образом мы за пару десятилетий умудрились раздать по миру десятки, а то и сотни тысяч своих детишек. Причём делали это даже с некоторым облегчением. О подавляющем большинстве ничего не слышно, из чего хочется сделать вывод, что у них всё хорошо. Но вот стоит чему-нибудь случиться… Возьмём ту же Америку: много ли нам рассказывают о детях, которых англосаксы выходили, вырастили и благополучно приняли в своё буржуинство? Нет, разумеется, но стоит найтись какому-нибудь заокеанскому подонку, как поднимается невиданная волна возмущения, возмущённо встают депутаты с кучей законопроектов и с грозным омбудсменом во главе,  - господа, мы понимаем, что такое пиар и как без него в наше время невозможно прожить, но тема уж слишком деликатная! Разве мало мерзости в отношении детей творится у нас самих – до сих пор, как будто не прошло тех самых двух десятилетий? Мало их где-то голодает, бродяжничает, клей с газом нюхает, колется, ворует, убивает? Мало их самих убивают и насилуют? Сколько детей каждый год у нас пропадает бесследно? Разброс цифр вызывает недоверие к любой из них, что ужасно само по себе, -  но даже когда пропавших пытаются искать, то в рядах спасателей, полицейских и бесчисленных активистов никаких депутатов, не говоря уж об омбудсменах, мы не видим. Прессы, между прочим, тоже не так уж много. Оно и понятно – кому охота грязь месить в нерабочее время.

Кстати, о прессе. Может быть, мы несправедливы к нашим уважаемым депутатам и чиновникам? Может, они денно, нощно и незаметно пекутся о счастливом детстве новых поколений – просто как раз нерадивая пресса этим не интересуется, и до общественности не доносит? Вообще-то, всё может быть – даже такое. Но, пока не слышим – не знаем. Зато знаем о страшном бедствии под названием «ювенальная юстиция». Кстати, от неё-то и страдают наши мамаши в Финляндии и разных других странах. Причём, ситуация как под копирку – пресса, омбудсмен, депутатские запросы, часы телерепортажей и телеобсуждений, «взорванный» интернет. В общем, массовая озабоченность налицо – а тут выходишь из подъезда, а к тебе пара оборванных пацанов: «Дядя, дай рубль». Плюнешь, дашь, и идёшь дальше, преисполненный чувством собственного благородства и горя душой на бессердечных финских «ювенальщиков».

Что характерно – уже не раз помянутые финны на наши истерики реагируют вполне флегматично. Даже с дипломатами в последний раз разговаривать не пожелали. С одной стороны – ну, известное дело; народ такой. С другой – собственно, кто они такие и как смеют? Забыли сороковой год? (Впрочем, это скорее, мы о нём стараемся не вспоминать – ну разве что с целью в очередной раз поговорить о кровожадном и бездарном Сталине).

Да и времена другие – ладно, давайте прижмём их в чём-нибудь другом. Трубу какую-нибудь перекроем, лес продавать не станем (хотя, как говорят, при новых пошлинах с лесом вопрос решается сам собой). Не получаются санкции? Ну, тогда кинем клич в массы и начнём изо все сил бойкотировать финские мобильники. Скажете, ихней «Нокии» и без того плохо? Вот, станет совсем невмочь…

Что любопытно – ничего подобного у нас никто не предлагает даже в шутку. Ну, может быть, совсем неслышно. Пикетов у дипмиссий тоже, вроде бы, не наблюдалось. Народ, то есть общественность, безмолвствует? Может, понимает, что не так уж это серьёзно – просто большие начальники играют в свои игры? Народ – он, вообще-то, мудрый; станешь тут мудрым за столько демократических лет.

Однако осадок неминуемо остаётся – «не любят они нас».  Да и за начальников гложет какая-то иррациональная обида: какие ни есть, - но ведь свои, не чужие. Опять же, великую державу представляют. А тут на тебе – утёрлись и пошли восвояси.

Впрочем, можно попытаться посмотреть и на аргументы другой стороны. В сущности, нам говорят: ребята, из-за чего шум? С некоторым таким недоумением. Мы что, силком увезли ваших бывших согражданок в свою тундру? Нет, они прямо-таки не чаяли в ней оказаться. Мы их как-то обидели: скажем, назад выгоняли? Тоже нет. Приняли, паспорта выдали. Так что теперь они, как бы, не ваши. Наши они. И значит, мы и поступаем с ними, как со своими. По своему обычаю. Вам он, как выясняется, не по нраву – ну, что тут поделаешь? Мы же на своей территории – к вам не суёмся.

И вот ведь что получается – когда западный мир бьётся над проблемой «свой-чужой», мы, вроде, с ним заодно. Тут же вспоминаем про «чужой монастырь», про Рим, в котором надо «жить, как римлянин». (Кстати, жили далеко не все, что, в числе прочего, Рим и сгубило). Европейцы доигрались со своим либерализмом, и теперь обходят стороной целые кварталы собственных прекрасных городов – у нас те же проблемы. Пока в зачаточном состоянии, но поднимаются на самом высшем уровне – уже не говоря про бесчисленные телеговорильни.

Но как же неприятно, когда «понаехавшими» оказываемся мы сами! Точнее, даже не мы – если разобраться, кто нам эти отдельные люди, которые благополучно свалили из «этой страны»; пристроились в «цивилизованной»; наверняка считали это большой удачей; вполне возможно, с высокомерием посматривали на бывших сограждан – и тут…

Гром! Молния! Оказалось, у аборигенов есть не только социальные службы с пособиями, но и какие-то «свои порядки»! Более того – они тупо настаивают на их соблюдении.

Сразу вскипает свободолюбивая русская (или какая там) душа. Сразу вспоминается РОДИНА и возникает обидчивое ожидание – когда же она пришлёт Красную Армию, почему медлит? Почему ограничивается словесными перепалками – причём на своей территории, в уютной безопасности кабинетов и телестудий? И вообще – а, попросту, не используют ли нас?

Неприятно говорить, но очень на то похоже. Вообще, говоря о «соотечественниках», неплохо бы определиться - это, вообще, кто? Вот, скажем, этнические русские в прибалтийских республиках или на (то есть – «в») – Украине: их и впрямь так безбожно притесняют, как мы об этом то и дело  слышим? Тогда, почему они упорно там сидят? Помнится, в своё время из некоторых вновь образованных азиатских держав русские бежали буквально, в чём были. (Кстати, как оказалось позже, аборигены бросились в погоню - некоторые даже догнали, и сейчас мы видим их на собственных улицах).

Не то происходит на западных окраинах Российской Империи - как-то не очень бегут из них люди. Значит, выходит, страшно сказать, там им лучше? Ну, некоторые периодически начинают шуметь насчёт русского языка - и пробуждают одобрительное эхо на исторической родине. Однако - банальность, конечно - как-то принято в мире, чтобы граждане знали  местный  язык. (Да и приезжие с разрешением на работу тоже). Ну, не считается это признаком дискриминации. Да и удобней, вроде, нет? Вон, и у нас что-то подобное пытаются устроить.

Получается: наши бывшие соотечественники хотят жить в другой стране, но по каким-то своим (кстати, необязательно российским) законам. Должны ли мы их в этом поддерживать? Ну, на уровне ни к чему не обязывающих разговоров – почему бы и нет?

Что касается ювенальной юстиции, то, по нашему разумению, это и впрямь редкостная гадость. Зачем мы тащим её в рот, не успев пережевать, скажем, ЕГЭ – уму непостижимо. Впрочем, почему же? Если конечная цель – разрушение института семьи, то в качестве одного из средств ювенальная юстиция вполне себе хороша. Кстати, на Западе мнения насчёт неё тоже разнятся - но речь, в сущности, не об этом.

Речь о том, что «нас не любят». Так вот: ничего неожиданного в этом нет, и огорчаться тут нечему. Никто никого не любит, пресловутое «братство народов» - не более чем утешительная выдумка. Кому-то становится неуютно от мысли, что со всех сторон враги – но ведь примерно так дела и обстоят! Может, и не то чтобы враги, - но уж ни в коем случае не друзья.

Поэтому – ну что мы к ним пристали? Как нам избавиться от выращенного за годы тотальной демократии комплекса этой постоянной оглядки: «А что они скажут? А как у них? А почему у нас не так?»

Да, немало порезвились на наших просторах импортные консультанты – и очень неохотно оттягиваются они восвояси. Да, всяк желающий продолжает, по привычке, нас воспитывать. Ну, что, давайте, наперекор, перевоспитывать их, воевать за «мировое общественное мнение»?

Право, слово, господа, у нас своих забот хватает. А общественное мнение, как следует из практики, имеет свойство склоняться на сторону сильных, независимых – и абсолютно к нему равнодушных.

Спортивные обозрения